Оригинальный юбилейный агитационный плакат В.Брискин, К.Иванов, "Слава советской армии!" 1955 год.
Редактор плаката Г. Щеткин., технический редактор Н.Егорова.
Плакат всемирно известных художников Брискина и Иванова, призванный в числе других агитационных действий, сгладить непростую обстановку в СССР в 1955 году.
Эта несколько надуманная юбилейная дата - лишь повод загладить подорванный из за событий в армии в 1955 году, авторитет власти и советской армии в целом.
Обстоятельства беспорядков и волнений тщательнно скрывались но их отголоски все же стали достоянием общественности.
1955 год - начало Хрущевской оттепели. Уже чувствуются перемены, руководство СССР выступает за прекращение гонки вооружений и окончание холодной войны с Западом.
В Советский Союз начинают приезжать западные журналисты и фотографы, появляются первые импортные товары и фильмы в прокате.
Тем не менее для советской армии это был крайне непростой год. Армия, как и некоторые отрасли, пострадали от экспериментов, проводимых Хрущевым в рамках военной реформы.
Это был именно эксперимент, наравне с насаждением кукурузы и массовой ликвидацией экономически несостоятельных деревень. Эксперимент крайне неудачный и опасный.
Фактически, потом историки признают, что этот год стал катализатором роста непопулярности Хрущева, как в народе, так и у верхушки власти.
В 1955 году по стране прокатилась целая волна солдатских беспорядков, волнений, массового хулиганства и групповых драк, в которых участвовали мобилизованные через военкоматы рабочие призывного возраста или переданные из строительных частей для работы на стройках или в промышленности солдаты.
Данные беспорядки стали серьезной социально-политической проблемой для хрущева и приближенной верхушки, поскольку их спровоцировали
не столько конкретные обстоятельства места и времени, сколько целый букет ошибочных административных действий власти.
Апогеем развития этих событий стали массовые многодневные беспорядки в Кемерово, наглядно продемонстрировавшие,
насколько серьезным может быть «бунтарский» потенциал и как далеко может завести стихийная сила толпы.
C принятем этого решения руководству на местах не было ясно, какие формы уголовного наказания и дисциплинарного воздействия могут применяться
по отношению к мобилизованным рабочим. В частности, можно ли считать их самовольный уход с работы как дезертирство,
а прогул — как уклонение от военной службы? Или же в данном случае все таки применяются более мягкие и гибкие гражданские меры ответственности?
Военкоматы, занимающиеся вербовкой рабочей силы, отнеслись к ней как к второстепенной задаче, отбором призывного контингента не занимались, призывали всех подряд: людей
с судимостями, больных и прочее. В то время чувствовался острая нехватка рабочей силы на местах крупных стратегических строек.
Было принято крайне ошибочное решение и расформировывании строительных батальонов и передаче солдат срочной службы в распоряжение строительных организаций
«для использования на работах до окончания срока обязательной военной службы». При этом формально признавались демобилизованных, получали зарплату,
могли распоряжаться своим свободным временем. Считалось, что они смогут вернуться домой после окончания их срока службы в армии, который был заменен работами на стройках.
«Полудемобилизованные» солдаты были лишены свободы перемещения и, в буквальном смысле этого слова, «прикреплены» к строительству.
Это было похоже на новое «крепостное право», без каких либо законных оснований. В итоге у групп этих людей стало
возникать чувство особой анархической «свободы». Имела место как бы двойная маргинализация — «новостроечная» и «военно-гражданская»,
а значит и двойная расположенность к конфликтам. Суперконфликтность конечно была еще отягощена полукриминальным составом этих строительных отрядов.